Читать книгу "Такса судьбы. Цикл «Айболиты города N» - Ольга Шильцова"

Глава тридцать девятая,

в которой ветеринарная скорая спешит на помощь

Андрей Александрович гнал фургон по проселочной дороге. Пожилой водитель сосредоточенно всматривался вперед. Фары освещали от силы пятьдесят метров, дальше была тьма. Сидящий рядом зять говорил по телефону:

– Алина, поднимай Костю. Аню тоже буди. Мы в часе езды от города, видимо, заворот. Операционную готовьте. Да, сам. Нет, ещё не доехали.

Алексей убрал мобильный в карман и заметил:

– Андрей Александрович, долго ещё? Может, навигатор включить?

– Не волнуйся, Петрович, я эти места знаю. В деревне ни одного фонаря, поэтому не видно издалека. Через пять минут будем на месте.

Хозяйка сама вышла встречать ветеринарную скорую помощь, поэтому нужный дом нашли без труда. Время утекало, как песок. Злата задыхалась. Женщина торопливо рассказывала:

– Вечером она поела супчика, с удовольствием! Я ей ещё хлеба туда кинула, для сытности. А в полночь выхожу – собака стоит, стонет, а живот раздут. Вроде как тошнит её, но ничего не выходит!

Алексей с горечью подумал, что в этот раз они опоздали. Крупная московская сторожевая лежала на боку, вытянув лапы. Роскошные белые меховые штаны были мокрыми от мочи. Даже в свете фонаря было видно, что язык и десна совсем белые. Внезапно Злата моргнула карим глазом и тихо застонала.

– Пожалуйста, доктор! Сделайте что-нибудь! Я оплачу любые расходы.

Алексей терпеть не мог эту фразу. По его опыту те, кто собирался оплачивать приём или операцию, спрашивали конкретно – сколько. Мысли пробегали в голове, а умелые руки уже установили в вену катетер. Хозяйка покачивалась, обняв себя руками, и продолжала говорить:

– Златка – собака моего мужа. Его не стало в прошлом году. Остались мы с ней вдвоем, подружились наконец. Вы не поверите, я к ней ревновала, когда Паша был жив. Она была его любимицей, готов был с ней в обнимку спать…

Ветеринарный врач не сомневался в диагнозе. Брюшная стенка у собаки была надута как барабан. Лёша простучал пространство за ребрами пальцами, примериваясь, и выбрил машинкой густую шерсть на небольшом участке. Не тратя время на обезболивание, Алексей надрезал кожу скальпелем и с силой пробил троакаром26 мышцы. Хозяйка ахнула так, словно врач только что заколол её собаку. Хирург вытащил стилет, и из полой трубки со свистом стал выходить газ. Лёша торопливо зажал отверстие гильзы пальцем и стал выпускать воздух небольшими порциями.

– У неё острое расширение желудка, возможно, заворот. В нём скопился газ.

Хозяйка не вполне понимала, о чем говорит ветеринар, но с жадностью ловила каждое слово:

– Эта металлическая трубка сейчас у неё в желудке?

– Да. Если выпустить из желудка газы слишком резко, давление рухнет. Поэтому стравливаем по чуть-чуть.

– Её можно спасти?

Алексей помедлил, обдумывая ответ:

– Раздутый желудок давил на диафрагму и другие внутренние органы. У собаки острая сердечная недостаточность, не известно, работают ли почки…

Пожилая женщина утерла слезы и вся подобралась:

– Ближе к делу, доктор! Что ещё вы можете сделать для Златы?

– Если вы готовы, ей нужна операция. Либо эвтаназия. Ей девять лет, для крупной собаки приличный возраст. Я не могу обещать, что она выживет, даже если мы попробуем её спасти.

Хозяйка покивала головой, а затем отрезала, не раздумывая:

– Едем! Немедленно! Едем!

В машине Алексей поставил внутривенный катетер и во вторую лапу и уже подключил обе капельницы. Атропин и обезболивающее пошли псице на пользу. Её живот совсем сдулся, и собака задышала полной грудью. На всякий случай Лёша зафиксировал трубку от троакара парой швов. В клинике их ждали. Как и ожидалось, зондировать желудок не удалось, он перекрутился вокруг своей оси, и вместе с ним запуталась селезенка. Алексею пришлось немало попотеть, прежде чем через зонд хлынула зловонная забродившая масса. Бывшие щи с хлебушком успели окатить ноги Анне, прежде чем та ловко направила шланг в ведро. Собака была на удивление стабильна, и Алексей решил, что может позволить себе потратить ещё немного времени. Он подшил желудок к брюшной стенке. Так при повторном расширении появлялся небольшой шанс избежать перекрута. Через два часа Алексей сидел на заднем крыльце клиники и смотрел, как небо меняет свой цвет. Светало. К нему подошёл Андрей Александрович и задымил сигаретой:

– Ну как?

– Живая. Селезенку удалить пришлось.

Бывший полковник похлопал зятя по плечу:

– Добро! Обратно надо будет ехать?

– Не, оставляем пока в стационаре. Ей капаться и капаться. Вы сами-то как? Спину не надорвали? Здоровая оказалась скотина, я бы один её не загрузил.

– Вот поэтому коновалом мужик должен быть, а не пигалицы всякие.

Алексей рассмеялся:

– Всё Кате расскажу!

– А то она не знает!

Андрей Александрович смял окурок, аккуратно положил его в баночку и продолжил:

– Катя, да. Она, знаешь, как животных любит. С самого детства. Кошек бездомных кормила, представляешь? Прямо в подвал за ними лазила.

Пожилой водитель замялся. Он не спешил уходить, явно собираясь сказать что-то ещё. И наконец решился:

– Алексей, что там с вашей таксой? Леночка как поговорит с дочерью, так глаза на мокром месте.

Хирург отвернулся, но всё-таки ответил:

– Кашляет. А скоро начнёт задыхаться.

– Что-то можно сделать?

– Хотел отвезти её на КТ, Катя сказала не надо. Это метастазы, Андрей Александрович. Что тут сделаешь.

Глава сороковая и последняя

Последнее время Лоре часто бывало нехорошо. После уколов становилось лучше, поэтому и на этот раз такса не стала сопротивляться, послушно дав хозяйке лапу. Тоненькая игла незаметно вошла в вену. Лоре захотелось спать. В самом деле, неплохо было бы немного отдохнуть! Ей надоело кашлять и задыхаться, бороться за каждый глоток воздуха. Такса сладко зевнула, и её сознание унеслось куда-то далеко. Она не почувствовала, как остановилось её дыхание, как вскоре перестало биться сердце. Катя рыдала и не могла остановиться. Она шептала:

– Спасибо, Лора! Спасибо тебе за всё! Отдыхай, поспи, моя хорошая. Прости меня.

В горле застрял комок. Женщина аккуратно вытащила катетер из короткой кривой лапки, погладила чёрные подушечки, полюбовалась мощными когтями. Казалось, что такса просто спит, и только пустые ампулы пропофола, лежащие рядом, мешали поверить в это. Катя закрыла глаза и свернулась клубочком, обнимая тёплое тело собаки. Так легче было представить, что Лора жива, что она всегда будет рядом.